Челледж, текст четвертый

[peace-atom]

Внезапно миник из трех частей. Записи были закрыты, потому что дописывала. Арт в наличии. Часть первая.

текст 4: Зеркало

Часть 1. Зеркало
- … И вот, поэтому я пришел к вам… - мужчина замялся, устало выдохнул, прикрывая красные глаза, и в совершенном изнеможении закопался короткими толстыми пальцами в сальные волосы. – Если вы не поможете, то… уже никто не сможет. А я… я не хочу!
- Хоу… - я склонил голову к плечу и несколько брезгливо поднял фотокарточку за край, опять всматриваясь в изображение.
С одной стороны, как ни посмотри, снимок, как снимок. Гостиная дома, приукрашено счастливая семья. Фикус застыл рядом с колонной в богемском стиле, а почти в углу, на краешке видно зеркало. Все чинно, мирно, красиво. Улыбки приклеены, лица перекошены гримасой «щастья». Образцовая семья, как ни посмотри. Вот только.
«Если бы все было так, то этот самый образцовый семьянин не пришел б ко мне с заказом»
Я хмыкнул, потер заросший подбородок и снова посмотрел на мужчину поверх круглых очков.
Мистер Грейсон пришел ко мне ранним утром. Выглядел он достаточно опрятно, отглажено. Выбрит, вымыт, вот только волосы двухдневной давности. За ухом остатки пены, явно торопился. под глазами круги, то бишь не высыпается. Работает много, жену и детей любит. Подкаблучник. В общем-то, посредственность. Среднестатистическая личность без изюминки.
Примерно так я оценил его в первые две минуты и не смог сдержать предвкушающей улыбки.
Забавно, но самые интересные случаи приносят именно вот такие серости. Они не верят во многие вещи. Они отрицают потустороннее. Не ходят по гадалкам. Они живут, приторно улыбаются и приползают ко мне, едва происходит что-то такое, что выходит за пределы их зоны комфорта.
Мистер Грейсон исключением из моего негласного правила не был. Он пришел ко мне дабы рассказать о том, что в его семье начал твориться дикий кавардак.
Он грузно осел в старое кресло, облокотил локти рук о колени и сцепил ладони в замок. Представился.
- Меня зовут Монстигар Сэмюель Грейсон. Я работаю в банке. Чаще всего с кредитами. В общем, ничего такого особенного. Обычное дело.
Говорил мужчина медленно, часто останавливался, собираясь с мыслями и в большей степени откидывая постороннюю чепуху. Знаете, несмотря на его внешнюю угловатость и мягкость, он был на редкость хорошим клиентом. Многие как придут сразу начинают нести околесицу, уходят в непонятные гребеня, но мистер Грейсон был на удивление четок, лаконичен, пусть и медлителен.
Я не мешал ему, с удовольствием вслушиваясь в его речь и раскладывая по полочкам всю информацию. Брак его был договорным, жене двадцать семь, ему почти сорок. Есть дети от первого брака сын двенадцати лет и дочь четырех. Любила и его жены? Ну, покрасней мере налево если и ходила, то очень осторожно и мужа хотя бы уважала.
Несколько лет подряд жили в многоэтажном доме, пока младшая не заболела и им не сказали сменить район. Тогда семья примерно полгода назад перебралась в родительский дом. А те, к ним, в многоэтажку, обосновывая тем, что детям нужна свобода, а нам более старым людям хочется просто дожить свой век. Ну и собственно, месяц назад после недели тиши начались странности.
О, нет. Не было всякой ерунды в виде хлопающих дверей, кровавых надписей и выпотрошенных шкафчиков. Нет. Начала меняться жена. Мелкие милые привычки исчезали из обихода. Она улыбалась, но отстранённо, а еще… она перестала сидеть перед зеркалом.
Да-да, за тем самым в гостиной.
Была у мисс Грейсон такая привычка. Каждое утро примерно по полчаса расчесывать волосы. Сидеть, планировать день, рассматривать себя и расчесываться. Массажкой проводит по непослушным волосам туда и сюда. Ритмично. Методично. И вот в какой-то момент женщина перестало это делать. К зеркалу вообще не подходила. Глянет мельком и уйдет. На неделе вообще завесила тканью. Но самое странное и даже пугающее заключалось в том, что она перестала спать. Ляжет, притворится, что спит, а когда муж уснет уйдет в детскую. И стоит над детьми. Долго. С бездумным взглядом. Сам муж не видел, а вот камеры запечатлели.
И вот это да. Это пустым звуком не было. Не для ее мужа, ни для меня, как экзорциста. Видео мне показали. Жутко. И чуйка говорит мне. Неспроста здесь ритуал с расчесыванием играет роль.
- Откуда у вас это зеркало? – я нова положил карточку на стол и откинулся на спинку потрепанного диванчика.
Мужчина вздрогнул, перевел на меня затравленный взгляд и махнул рукой:
- Да от прабабки осталось. Семейная реликвия. Думаете… - на миг он замер и крепче сжал губы. - Дело в нем?
- Пока не зна-а-а-аю, - скрестил руки на груди, прикрывая глаза и методично отстукивая заевший в голове мотивчик. – Но склоняюсь к этому. Зеркалу все народы мира придают почти мистическое значение, знаете ли. Сложно против этого идти.
Я снова усмехнулся, и склонил голову к плечу, приоткрывая один глаз. Смотрел я в упор. Нагло. Обычно такой взгляд заставлял тушеваться и прятаться людей. Но мужчина глядел в мои почти черные глаза с надеждой. Слепой, яростной и очень пылкой.
Черт. Был бы шанс и не было бы у меня такой проблемы с деньгами… отказался бы к чертовой матери от дела. Не нравится оно мне. С зеркалом замешено.
Вообще, было у меня как-то правило. Не касаться дел с зеркалами. Вообще и полностью. Бежать без оглядки, если оно там замешано. И вот сейчас как раз тот случай. Когда надо отказаться. И послать все к черту. Но… у меня долг за квартиру. И жить следующий месяц хочется нормально, а не впроголодь, как всегда. Дерьмовая ситуация.
- Вы понимаете, что… мои услуги стоят дорого, мистер Грейсон? – я начал издалека. Если его испугает цена, то хорошо, ибо я чисто физически не смогу отказаться.
- Да, - мужчина кивнула, вытащил из кармана пиджака блокнот с весьма дорогой ручкой и наскоро нацарапал сумму, протягивая мне. – Такая вас утроит?
Я чуть не заорал от цены, которую мне пообещали предоставить. Мама дорогая, да это же на новый мотоцикл хватит, а не то что шины и бампер, как я хотел.
- Хм…
- Если мало, я могу добавить еще пару нулей.
Убил. Наповал. к чертовой матери. Я даже не знаю, как сохранил беспристрастное лицо, глядя прямо в чужое отчаявшееся найти помощь лицо. И вообще. Жалко мне банально его было. Очень жалко. И черт ты что тут попишешь.
- Сумма подходит, - я вздохнул и снова замер, раздумывая.
Очень хотелось отказаться. На грани сознания упорно трещал колокольчик, что задание будет очень хлопотным и грязным. И что с ним потом я делать буду, непонятно от слова совсем. Да и к тому же… Меня беспокоит один факт.
- Мистер Грейсон, а есть еще фотографии с этим зеркалом? – я снова взял фотокарточку, пытаясь понять, померещился ли мне в мутном отражении странный отблеск.
- Хм, дайте подумать, - мужчина прикрыл глаза, слегка постучала пальцами по вискам, отчаянно бегая глазами под веками и только потом покачал головой. – Не припомню. Кажется, почти все фотографии около него у нас не получались. То смазанные, то пятнами, то нечеткие. В конце пришлось снимать рядом с колонной.
Еще хлеще…
Я сжал губы и снова посмотрел на не самую приятную тень в отражении. Она… пугала даже меня. А уж я много разных сущностей выгонял. И из домов, и из людей. Даже из животных приходилось. Это не говоря про встречи с различными фольклерно-неприятными элементами. Феи чего в саду одной богатой фифы чего стоили. Всего искусали, заразы.
- Понимаете… я не беру обычно заказы, связанные с зеркалами, - я опять начал осторожно продвигать свою позицию. – А у вас, - я положил несчастную фотокарточку и выразительно постучал по ней ногтем, - все прямо-таки кричит о том, что это не мое дело.
- Так вы, не будете браться за него? Но… вы последняя надежда! Если не вы… Я не знаю к кому обращаться!
Мужчина вскочил, заставляя кресло, где он восседал, натужно скрипнуть. Смотрелся он абсолютно потеряно. И я его в чем-то понимал, но… подставляться самому не хотелось от слова совсем. Эта история обещала мне неприятности, еще какие. А я хотел быть экзорцистом не только при деньгах, но и при собственной жизни.
- Увы, - я скрестил руки на груди и покачал головой. - Я вынужден отказать.
- Но… - мужчина вскинулся, его глаза загорелись, но наткунвшись на мой взгляд он сразу как-то сдулся, опуская плечи и становясь на полголовы ниже.
- Нет, - я был непреклонен. Знал бы этот клиент чему мне эта непреклонность стоила. – Выход там.
И я махнул головой. Невежливо, но что поделать. Терпеть его щенячий взгляд я больше не мог.
- Что ж… - мужчина поник окончательно, нервно подхватил шляпу и чемодан, а потом затравлено кивнув, печально посмотрел на меня, словно бы прощаясь и улыбнулся. – Спасибо, что хоть выслушали. Всего вам хорошего.
Звякнул колокольчик, хлопнула дверь. В доме тяжко тикали часы, а на душе было искренне паршиво. Почему? Как сказать…
«Надо помогать людям. Ведь иначе, кто поможет тебе, если придет нужда к тебе?»
«Бляин, мама?» - я схватился за голову, взъерошил волосы обеими руками, осоловело вскинулся, смотря в потолок, а потом громко ругнувшись вылетел следом за посетителем.
- Мистер, где вы говорите живете?
Да уж. Конечно, я об этом пожалею еще, но совесть хотя моя будет чиста.